Полицейский прейскурант: плати и вали…

Денег полиция хочет за своё участие в несанкционированных митингах. Ведь оппозиционеров были десятки тысяч, поэтому полицейским пришлось работать сверхурочно, а некоторым — в выходной день.

Мы верим, что полиция выиграет дело. Ведь иски против митингующих уже выиграл ресторан «Армения» (за то, что самостоятельно отменил банкет), выиграли дорожники, метро… Но важнейший вопрос не решён: кому достанутся денежки?

Суд взыщет миллионы по иску полиции, а деньги-то уйдут в бюджет. А бюджет общий. Значит, часть этих денег достанется митинговавшим. Пусть это будут копейки, но важен принцип: не можем же мы поощрять плохих людей (хороших полиция бить не станет).

Положим, эти миллионы уйдут прямо в бюджет МВД. Достанутся ли они тем, кто в бронежилетах, берцах, шлемах потел на Тверской в жаркую погоду, бегал, бил, таскал брыкающихся, мучился с ними в автозаках? Нет, скорее всего миллионы, придя в МВД, достанутся генералам и полковникам (жизнь так устроена, что всё в России веками достаётся генералам и полковникам).

Мы за справедливость! Выигранные деньги надо раздать именно тем, кто тяжело и сверхурочно трудился. И не только бил и тащил плохих людей, но и испытывал моральные страдания от криков «Позор!». (И ведь это только на улице. Мы же не знаем: вдруг, когда он пришёл домой, жена и дети тоже кричали ему «Позор!».)

Справедливость проста, легко достижима и приведёт к желанному национальному согласию. Способ известный: расчёт на месте. Задержанный и побитый расплатится прямо в автозаке, и пусть идёт домой. Прейскурант должен висеть в автобусе (как в городских автобусах на видном месте тариф: за безбилетный проезд — столько-то, за проезд по чужому документу — столько-то). Удар дубинкой — 500 рублей, выбитый зуб — 3000, сломанная нога — 50 000 (это же тяжёлая работа, да ещё и в нервной обстановке).

Допустим, досталось оппозиционеру (плохому человеку) пять раз дубинкой, выбили ему два зуба, сломали одну ногу — расчёт простой: с него 58 500 рублей. Если с собой столько нету — родственники могут подвезти. А ещё проще — пусть переводят старшему на карточку, а уж потом пусть полицейские сами делят и спорят, кто сколько ударил и кто кому чего сломал.

А пока этот проект не воплощён, мы должны подумать ещё об одной категории людей, потерпевших от несанкционированных митингов и шествий. Это судьи.

В свои выходные дни, в прекрасные летние вечера, вместо того чтобы наслаждаться на даче, десятки судей до полуночи и даже позже оформляли административные аресты. Сотни людей, изматывающий конвейер и даже, может быть, крики «Позор!». А кто за это заплатит?

Если судьи подадут коллективный или индивидуальные иски в суд, то это действительно будет позор. Получится, что они сами (или их коллеги) будут присуждать себе компенсацию. Что скажет Европа, что скажет друг Трамп?

Расчёт на месте возродит в стране понятие воинской, полицейской и общечеловеческой чести. А то уж слишком позорно выглядят телевизионные кадры из суда, где здоровенные лбы рассказывают, как какой-то шкет вывихнул им крайнюю плоть мизинца.