— Александр Юрьевич, есть ли уже какая-то информация о ходе апелляционной кампании этого года?
— Кампания идет, как обычно. В очевиднейших ситуациях, когда эксперты, проверяющие работу, допустили неточность, а то и прямую ошибку, ситуация по итогам апелляций не исправляется. А знаете, почему? Потому что эксперты, проверяющие оценки, входят в тот же пул, что и те, кто оценивал работы участников ЕГЭ. Все они часть единой структуры и повязаны друг с другом.
— Но отличается ли хоть чем-то ситуация этого года от предыдущих?
— Да, у 2021 года есть своя специфика. Имеющиеся данные свидетельствуют о наличии установки: при апелляциях по работам с невысокими и средними баллами — примерно от 70 и ниже — идти навстречу апеллянтам. А с баллами 80+ стоять насмерть и баллов не добавлять ни при каких условиях.
— Можно ли исправить ситуацию с апелляциями?
— Для этого в конфликтных комиссиях должны участвовать совершенно независимые эксперты — люди не из пула.
Во-вторых, много лет мы требуем внести в положение об экспертах пункт, что если ребенок ссылается на учебник из минпросветовского Перечня официально рекомендованных или допущенных для преподавания в школе, его балл должен повышаться автоматически. А нам кричат «мало ли, что они там понапишут в этих учебниках» и отказываются вносить такой пункт. Единственное, чего мы смогли добиться, — большей открытости процедуры: в этом году, учитель получил право присутствовать на апелляции вместе со своим учеником, а раньше его бы к ней и близко не подпустили. Но ситуации в целом это не улучшило. А в этом году она, пожалуй, даже ухудшилась.
— То есть?
— Раньше, когда на первом этапе апелляции учащийся писал, что не согласен со своей оценкой, ему часто сразу шли навстречу, добавляя 1–2 балла. В конфликтную комиссию он обращался, только если считал, что этого мало. А в этом году я не знаю случаев, чтобы высокобалльнику сразу добавили хотя бы 1 балл.
— Но он хотя бы может подать апелляцию по оценке. А вот для всех писавших информатику в новом формате это исключено в принципе. Говорят: апелляцию по оценке можно подать только на те задания, что проверяет человек. А тут — сплошной компьютер…
— Честно говоря, я очень удивлен таким решением: оно выглядит странно и, я бы сказал, безобразно. Но ведь можно подать техническую апелляцию. Пару лет назад на ЕГЭ по истории был случай, когда в ч.1, которую также проверяет компьютер, выпускник дал ответ «Новгород Великий», хотя правильным ответом считался просто «Новгород» (что, кстати сказать, не вполне корректно, т.к. в эпоху, о которой шла речь, на Руси было три Новгорода). И эту апелляцию удовлетворили.
— Каковы, на ваш взгляд, перспективы системы апелляций?
— Скажу ужасное: профессионалы считают, что лучше бы оставить в ЕГЭ только тестовую часть, проверяемую на компьютере, существенно ее при этом расширив.
Поверьте: большая совокупность вопросов гораздо лучше выявляет знания, чем то, что проверяют люди. Причем подчеркну: выявляет не только конкретные знания, но и понимание сути происходящих процессов, к примеру, в той же истории. Заодно это сэкономило бы государству кучу средств: одна лишь подготовка экспертов чего стоит — я сам был экспертом, так что знаю! Но кто у нас слушает профессионалов? Да и общество к этому не готово: сразу закричит про «угадайку».
Авторы: МАРИНА ЛЕМУТКИНА